Калевала |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Калевала » Воспоминания » Set It on Fire
Дата и место: поздний вечер, дворец Лоухи
Участники: Etsija, LouhiПоздний вечер, наполненный тяжелый воспоминаниями о прошлом, вино в золоченом кубке и потрескивающий в камине огонь - вот и все ее собеседники на сегодня. Вновь и вновь переживая моменты из прошлого, погруженная в свои мысли она не ждет гостей, но они сами приходят к ней.
Love me, hate me,
Say what you want about me,
But all of the boys and all of the girls
Are begging to if you seek Amy (с)
Приятнее всего в длительных путешествиях возвращаться домой. Где бы ты ни был, чтобы во время твоего странствия не стряслось - в родной Похъёле тебя ждут дружественные лица, собственная постель и сокровищница, которую обязательно ждет пополнение. При мысли о хранилище и новых экспонатах, на душе становится еще более радостно. Жаль только, что перед долгожданным отдыхом и созерцанием своих богатств, впереди ждет хлопотный день.
Корабль прибыл в порт около полудня. Сойти на берег и ощутить твердую землю под ногами спустя несколько недель плавания - настоящее счастье. Этсийя не был здесь почти полтора года, как и вся команда. Быть в разлуке со своим домом и близкими столь длительное время - тяжкое бремя, но все знали, на что шли. Во всяком случае, каждый, кто отправился в плавание на этом корабле полтора года назад, вернулся значительно более богатым, чем был прежде. Разведка и морской разбой, по единодушному мнению команды, никогда друг другу не мешали. Этсийя так и вовсе привез с собой не один ящик разного добра, которые обязательно нужно будет разобрать, но это все вечером.
Первым делом мужчина отправился к себе домой. Организм требовал привычной еды и питья, после скудной корабельной пищи. Вдова Ханна, присматривающая за жилищем и самим старцем, была не шибко рада видеть мага, однако, была уже готова к встрече. Слухи о том, что Этсийя вернулся, уже давно расползлись по городу, но старуха была недовольна тем, что её размеренная жизнь вновь изменит свой ход, пока хозяин дома снова не отправится в плавание. За обедом вдова даже поинтересовалась, когда старец уплывет вновь, но ответом осталась разочарована: маг не собирался покидать родные земли ближайшие несколько лет. Узнал о мире он вполне достаточно, а здесь ждали дела государственные и ученики, состоявшие преимущественно из детей Лоухи. К тому же, прогресс за пределами Похъёлы не стоял на месте. Нагнать его не получится, но внедрить некоторые полезные технологии, которыми он смог за столь скудный срок хоть как-то овладеть, просто необходимо.
Но если Этсийя теперь знал, как живет мир, то о делах в родной Похъёле ему известно не было. Старуха могла рассказать мало что путного, поэтому после обеда, ему требовалось узнать, что происходит на родной земле. Однако, в таком виде он сам был себе противен: обросший и давно не мывшийся. Ханна, не первый раз встречающая старца, позаботилась и об этом.
Из жаркой бани совсем не хотелось выходить. Северные ветра никогда не были ласковы к морякам, поэтому старик то и дело подливал на камни воду ради горячего пара, хорошо прогревающие кости. После мытья, бритья и в чистой одежде, Этсийя вновь ощущал себя приличным жителем Похъёлы. Теперь он был готов к некоторым дружеским визитам.
Редкие диковинные вещи, драгоценности, алкоголь в качестве подарков, делали старца желанным гостем во многих домах. Забавно, что по этой же причине он был некоторыми наоборот нелюбим, но таких маг старался вообще не посещать. За дружескими беседами, день незаметно приблизился к своему завершению. Этсийя поздно спохватился, что безбожно опоздал на ужин к Лоухи.
Ведьма неизменно ужинала в кругу семьи и близких советников. Старец был постоянным гостем на этих ужинах, пропуская их лишь в случаях крайней необходимости. Впрочем, он всегда старался находиться рядом со своей названной сестрой, стараясь ничего не упустить в политической жизни родного края. И, пусть ужин он и пропустил, оставить Лоухи без визита - все равно что нанести оскорбление дорогой сестре и правительнице.
Дева, уносящая пустую посуду из столовой, подтвердила догадку мага о том, что все вот-вот закончат с приемом пищи. Варианта оставалось лишь два: явиться в столовую и затянуть ужин своим присутствием и повышенным вниманием к своей персоне или застать Лоухи в более приватной обстановке. Последний оставлял надежду на то, что Этсийя гораздо быстрее освободится, а значит, перед сном останется совсем немного времени полюбоваться своими сокровищами.
Второй вариант, безусловно, был ближе к сердцу. Этсийя, для которого в доме Лоухи были открыты все двери, без труда проник в покои ведьмы. Маг хорошо знал привычки сестры, чтобы быть уверенным в её скором появлении. В ожидании, мужчина вальяжно устроился в кресле правительницы. Более того, он имел наглость закинуть ноги в обуви на столик. В том не было умысла оскорбления, просто недовольное и раздраженное лицо Лоухи веселило старца.
Когда придёт, косой звеня, та, что бросает в дрожь,
маня костлявым пальцем в мрак могил,
пивную бочку заслоня, я крикну ей: "Не трожь!"
и буду драться из последних сил
Обведя взглядом шумных гостей, которые поднимали кубки с вином в честь хозяйки этого дома, она не увидела того, кого ожидала увидеть. Задумчиво поджав губы на секунду, рыжая все же доброжелательно улыбнулась, когда в ее честь произнесли хвалебную речь. Не смотря на то, что среди гостей были мужчины, Лоухи не забывала посматривать строго на дочерей, которые тут же притупляли взор и опускали глаза в тарелку с едой. Подняв с гостями кубок и отпив из него глоток сладковатого вина, женщина поставила его на стол и поднялась со своего места во главе стола. Вместе с ней поднялись на ноги и остальные гости и дочери, скромно опустив взгляд.
- Благодарю вас за сегодняшний вечер, дорогие гости, - ее шёлковое платье цвета рассветного неба с золотым шитьем прошелестело, когда Лоухи вышла из-за стола. В свете свечей на ее шее мерцало золотое ожерелье с красным рубином, оплетенный искусно выкованными орнаментом из листвы. За матерью из- за стола вышли ее несколько дочерей и потянулись за ней из обеденного зала. С уходом хозяйки и ее дочерей ужин считался оконченным.
Девушки тихим шепотом обсуждали сегодняшний ужин и то, о чем они слышали, но женщина знала, что все же находясь в своих спальнях, они будут обсуждать кто на кого смотрел и мечтать о несбыточном. Сегодня она закроет на это глаза, но в последний раз. Ее мысли занимали совсем другое - брат так и не появился на ужине, который она давала в его честь. Ни в начале, ни под конец… Каждая минута неизвестности терзала ее все сильнее и сильнее. Остановившись посреди коридора, который расходился на два крыла, она поцеловала каждую дочь с золотистыми, как у их отца, волосами и подтолкнула к их спальням.
- Доброй ночи, девочки мои дорогие, - пожелала она им хороших снов. Каждую перед сном она обняла и поцеловала в золотистые волосы. Когда дочери скрылись в своей спальне, Лоухи развернулась на месте и решительным шагом прошла по коридору в другую сторону под шелест платья и дробный стук каблуков. Ее губы были плотно сжаты, прямая спина, а пальцы сложены в "замок". Все кто знал женщину понимали, что сейчас лучше скрыться с ее глаз. Не зря же говорят - не буди лихо пока тихо. Остановившись на половине пути к своим покоям, она посмотрела через плечо, где на стене висел роскошный гобелен, расшитый цветными нитями и золотом.
- Найди господина Этсийя, узнай как он добрался до Похъёлы и пожелай крепкого здоровья от моего имени, - произнесла правительница, чуть склонив голову. В ее густых рыжих волосах сверкнул золотой венец с растительным орнаментом.
- Да, моя госпожа, - послышался мужской голос. Из тени гобелена показалась тень молодого человека с темными волосами и синими глазами. На его плечи был наброшен тесный плащ с капюшоном. Поклонившись Лоухи, он тут же исчез в тенях коридора.
Расправив плечи и все еще недовольная отсутствием брата, женщина рывком распахнула двери своих покоев и прошла в комнату, наполненную знакомыми и дорогими вещами. Присев на пуф перед большим зеркалом, рыжая завела руки за голову и расстегнула крохотный замок на украшении. Подняв взгляд на зеркало она так и замерла в этой позе. Ее голубые глаза удивленно округлились, но она лишь усмехнулась отражению и все же сняла с шеи золотое ожерелье, таинственном мерцавшее в неверном свете огней в подсвечниках и камине.
- Мне казалось, что мы с тобой давным-давно решили вопрос, что нужно заходить через дверь, а не окно. В конце-концов, мы давно не дети, - женщина склонила голову и положила украшение в шкатулку. Неторопливо и грациозно, будто плывущий лебедь, она вновь подняла руки и высвободила из волос венец, где на листиках, будто роса, сверкала россыпь мелких драгоценных камней. Рыжие волосы, больше ничем не сдерживаемые, волной легли на плечи хозяйки покоев. Когда она закончила снимать украшения и убрала их в деревянную резную шкатулку, то развернулась на пуфе и посмотрела прямо в глаза гостя, который вальяжно раскинулся в ее кресле у камина, еще и закинув ноги в обуви на ее столик, где она хранила книги, которые читала. Рассерженный взгляд голубых глаз уперся в гостя.
- Кажется я зря отправила на твои поиски Ворона. Ты не явился на ужин и я подумала, что вдруг с тобой что-то случилось. Не успел ступить на родную землю, как уже оказался втянут в неприятности. Но видимо я зря беспокоилась, брат, - произнесла Лоухи, все так же сидя с прямой спиной и сцепленными пальцами в "замок". Поднявшись на ноги, она прошла в сторону высокой ширмы, обитую дорогими тканями и золотом, что бы снять платье и переодеться в более удобную одежду. - И будь добр, убери свои ноги с моего столика.
Под тихий шелест шелка она прошла за ширму и развязала пояс, сдерживаемый верхнюю часть одеяния. Без поддержки оно легко соскользнуло на пол. Сняв нижние сорочки, Лоухи переоделась в ночную рубашку с открытыми плечами и пышными рукавами. С распущенными волосами и босая она вышла из-за ширмы, отбрасывая за спину длинные локоны. Она взяла с углового столика кувшин вина и два кубка. Усевшись с ногами в другое кресло перед камином, она посмотрела на Этсию пронзительным взглядом. Он все еще не убрал свои ноги с ее столика. Взяв книгу в руки, она ударила ей по его ступням, возвращая книгу на прежнее место.
- Тебя уже ничто не исправит, - усмехнулась рыжая, разливая по кубкам алое ароматное вино и протягивая один кубок брату. Себе она налила столько же сколько и ему, поставив кувшин на столик и пригрозив гостью, что с ним случится, если он опрокинет стол, Лоухи впервые за вечер сменила гнев на милость - она тепло улыбнулась и прислонилась спиной к высокой спинке кресла, подперев рукой голову. - Как твое плаванье? Расскажи, где ты побывал.
Love me, hate me,
Say what you want about me,
But all of the boys and all of the girls
Are begging to if you seek Amy (с)
Вы здесь » Калевала » Воспоминания » Set It on Fire
